6. Что нам с тобой делить?

Короткий заснеженный слегка обледенелый пригорок с крутым подъемом на Мурманской трассе возле поворота на Апатиты. Стою на его вершине, быстро замерзая в осенних ботинках, - на улице резко подморозило: -17°. Через пять минут начинаю прыгать, выкидывая руки и ноги в разные стороны, еще через пять минут – лязгать зубами. Надо срочно попасть внутрь чего-то теплого, чтоб не замерзнуть, но машин на дороге мало. Ага, вон показались две дальнобойные фуры, ура!

Первая фура проехала мимо даже не снижая скорости. Водитель второй махнул вперед рукой и потом начал тормозить, остановившись метров через тридцать. Уже в машине объяснил:

- Трасса обледеневшая, резина горячая, - стану немного в горку, снег под колесами растает, потом колеса забуксуют об лед, и вверх уже не выедешь. Поэтому надо становиться немного вперед, с горки, - там уже по-любому тронешься.

…А что, та фура не остановилась? …Наверно, побоялся.

Машина из Мурманска почти до Питера. Ну вот, а мне говорили, что мурманские дальнобойщики туристам не останавливаются, слишком зазнаются. Говорю водителю, что после стольких поездок и регионов для меня Россия и Белоруссия – одна страна. Он поддерживает:

- А какая разница, русский ты, белорус, украинец? Вот ты белоруска, я русский, - что нам с тобой делить? Мы с тобой простые люди, жить хотим нормально, чтобы работа была – обеспечить себе достойную жизнь, и нормально жить. Все! А они понаделали этих границ, - простым людям это не надо. Вот ты скажи, - ну что нам с тобой делить? …Правильно я говорю?...

За час мы познакомились в достаточной степени, чтобы Игорь предложил ехать с ними, если я хочу, до Питера (поначалу он сказал, что подвезет меня только до Кандалакши). На легковушке быстрее, но голосовать на таком морозе (термометр за окном показывал -23°) и, возможно, с пересадками не один раз, - не подарок. А в фуре еще и спать на верхнем спальнике есть место, - как ночевать в такой мороз на улице, я себе представляла слабо. Видно было, что Игорь предложил остаться до Питера, беспокоясь обо мне, и я решила принять предложение. Заодно и ему веселее в дороге.

Было интересно узнать о собеседнике, чем он живет. Рассказал случай:

- Работал я сначала, лет десять назад, когда только начал еще, на «КамАЗе». Денег тогда не было, экономический развал. Шеф был жадный, норовил содрать с нас себе побольше, - работали до хрена, а ничего не получали. Зарплату вообще ерундовую платил (Игорь назвал какую-то цифру, переведя ее в доллары на то время, - на эту сумму сам впроголодь голодный будешь ходить, не то что семью накормить). А семью кормить надо. Естественно, мы химичили. И вот он за год мне подсчитал, на сколько я его обманул и подал на меня в суд. И еще на одного. Меня бы и посадили, но я нашел знакомого, дали 2 года условно. Повезло.

- Да, сначала поставят в невозможные условия, а потом, когда захочешь в них по-нормальному жить и нарушишь их, тебя же сделают виноватым за это. …Мне на первом курсе отец так объяснил, - в чем суть техники безопасности, - до сих пор помню. И по жизни так во всем, я поняла.

Дальнобойщик согласился.

До Питера мы ехали двое суток, три раза останавливаясь ремонтироваться. Второй дальнобойщик тоже принял меня хорошо, только я все косилась на него, не веря, что он родом из Мурманска, - скорее, напоминал мне жителей юга западной Беларуси, где мы катались на великах в 4-х дневном походе, - с их налетом польской хохловости. Оказалось – западный хохол! Почти земляк. В его машине мы и собирались, чтобы поесть и попить чай. Игорь выменял вечером у него послушать компакт-дисков: Розенбаум, классика. Во время замены колеса в Сегеже я даже дважды прослушала диск с классической музыкой, сидя в теплой машине в полном расслабоне.

Было, правда, одно неудобство для меня. Игорь держал в машине температуру 23°, и мне в моей куче теплой одежды под джинсами было, мягко говоря, жарко. Если днем иногда приходилось выпрыгивать на улицу, и поэтому это было еще как-то терпимо, то первой ночью для меня была жуткая баня. Игорь же спал в своем привычном тепле как убитый. Будить его я не хотела и кое-что придумала: стала бурчать под нос, что жарко, что хорошо бы установить температуру похолоднее. Целенаправленно и членораздельно, периодически повторяя. Я слышала, что рано или поздно в какой-то фазе сна эта информация все равно воспримется. Я проворочалась так достаточно долго, повторяя свои заклинания, пока, не взирая на жару, не провалилась под утро в сон просто от усталости не спать так долго.

Проснулась оттого, что почувствовала на своей ладони, полусвернувшейся в кулак и к утру запутавшейся - как рыба в сетях - в страховочной от выпадания с верхнего спальника оградительной сетке, мягкое поглаживающее прикосновение, будто обнимающее всю мою запутавшуюся кисть:

- Наденька, просыпайся…

От его прикосновения и интонации я почувствовала, что проснулась будто в чудную сказку, а не в жестокую жизнь…

Наутро Игорь рассказывал напарнику:

- Подумал я сквозь сон, что нужно переключатель температуры немного повернуть, чтобы не так жарко было, уже было рукой потянулся, но там сумка стояла, мешала до него добраться, я руку на сумку положил, обнял ее и так и заснул… Так и не дотянулся.

Мы расстались в 100 км от Питера, на трассе Москва – Питер. Повернув на трассе в сторону Москвы, Игорь попрощался со мной гудком. Я помахала им вслед рукой.

6-8.02.2004., Апатиты – Питер.